Omerta
Кто глух и нем, к тому же слеп, тот тихо проживет сто лет.
(сицилийская пословица)

Омерта, или круговая порука, всегда была
тем первым правилом, которое внушают
молодому сицилийцу. Как только он начинает
говорить, его учат молчать.

Закон "Омерты" можно сформулировать приблизительно так:

"Тот, кто прибегает к помощи закона, чтобы защитить себя, тот либо дурак, либо трус. Тот, кто не может постоять за себя без помощи полиции - является и тем и другим. Выдавать обидчика полиции - трусость, даже если обидчик угрожает тебе, поскольку так ты не сможешь отомстить кровью за кровь. Трусливо и низко для раненного человека выдавать имя своего убийцы, так как если он выживет, он сможет отомстить. Вместо этого, раненый должен сказать своему обидчику: "Если я выживу, я убью тебя! Если я умру, я прощу тебя!".

Без круговой поруки мафия никогда не могла бы существовать. Отказ говорить и добиваться защиты гражданских властей вызван тем фактом, что законы, которым должны были подчиняться сицилийцы, никогда не были их собственными законами, а были законами оккупанта, законами, навязанными извне. Соблюдать их или подчиняться им значило предавать своих. Такая привычка настолько глубоко укоренилась, что член мафии, который добровольно избирает, например, американское гражданство, тем не менее отказывается подчиняться законам своей новой родины.

Закон молчания имеет не только отрицательный, но и положительный смысл, который никак не связан с предательством. Ведь само слово "омерта" может быть переведено и как "честь". Омерта - это не просто закон молчания: это еще и “хорошие манеры”, умение понять и рассчитать складывающиеся ситуацию; это и преднамеренный обман, сознательное лицемерие для устройства ловушки, в которую можно с притворной добротой и любезностью заманить жертву, поставив ее в безвыходное положение; это и защита от посторонних, а поэтому и требование молчания, грозящие смертью за его нарушение.

Убийство как посвящение в гангстеры
Существует популярный миф, что прежде чем стать настоящим членом банды, человек должен совершить убийство. Это неправда. Людей посвящают в Мафию не только за киллерские способности (Невозможно, чтобы каждый, кто хочет стать полноправным гангстером, совершал убийство ради этого высокого звания). С тех пор, как при Лаки Лучано сформировалась современная американская Мафия, все криминальные семейства страны насчитывают тысячи гангстеров - это число намного превышает количество убийств, приписываемых Мафии, а ведь были и киллеры, выполнившие по 10, 20, 30 и более убийств каждый. Например, человек может стать полноправным мафиози потому что он "продюсер" - то есть зарабатывает деньги для организации с помощью какого-то своего особого навыка. Криминальная семья ни в коем случае не станет рисковать, заставляя такого добытчика совершать убийства.
В начале своей карьеры Сэмми "Бык" Гравано не показал блестящих способностей, и поэтому для доказательства своей высокой квалификации его попросили "сделать кости" - совершить убийство. Для подобных отморозков убийство является почётным заданием. Сэмми пристрелил человека, сидящего напротив него в машине. Хотя два его спутника потом запаниковали, не в силах справиться со стрессом, Бык почувствовал себя совсем по-другому. Как рассказывает Гравано в книге о своей карьере "Заместитель босса": Я почувствовал прилив сил. Я понял, что отнял жизнь человека, что имею власть над смертью. Я стал хищником. Зверем. Я стал cosa nostra".
Мафиози хотят серьёзно готовить киллеров. Донни Браско - внедрившийся в Мафию агент ФБР Джо Пистоне сообщил, что Лефти Руджеро, главный киллер Бонанно, спросил его, убивал ли он когда-нибудь, и объяснил, что ему необходимо будет это сделать. Браско соврал, что убил несколько человек в ссорах. Лефти это не впечатлило. Такие убийства, сказал он, "не считаются".
Убийство по контракту, объяснил он, совсем другое дело - ты не можешь позволить себе действительно разозлиться на жертву. Заказное убийство осуществляется без чувств, без каких-либо эмоций по отношению к жертве. Многие парни, сказал Браско, думают, что справятся, но в последний момент отступают. Затем Руджеро великодушно пообещал своему протеже: "В следующий раз, когда я получу контракт, возьму тебя с собой, покажу, как это делается".
Руджеро, по-видимому, выполнил кое-какие заказы после этого, но у него не было времени пригласить Браско. Наконец, без всякого обучения, Браско получил контракт, и ФБР было вынуждено закончить его шестилетнюю секретную операцию, так как федеральному агенту не разрешается принимать участие в убийстве.
Донни не удалось вкусить плодов совершённого убийства, как Сэмми Быку. После первого успешного убийства Гравано предстал перед высокопоставленным Кармине Младшим Персико, которому вскоре предстояло стать главой семьи Коломбо. Персико поинтересовался, как было выполнено убийство. Он остался очень доволен. Позднее один из подручных Персико передал Быку, что он сделал "хорошую работу", и что "Младший любит тебя. Он действительно гордится тобой".
Мафиозные убийства не всегда анонимны, как считается. В этом случае находящаяся под властью Коломбо часть Бруклина знала, что команда клана поработала, и теперь Сэмми стал "боевым конём" семьи. Стало известно, что семья собирается произвести Сэмми в гангстеры, когда откроется вакансия. Уважение к нему возросло. Раньше Бык был просто одним из бандитов. Перед клубом или дискотекой Бык стоял в очереди, как все. Теперь всё стало по-другому. Стоило вышибалам заметить его, сам хозяин вытаскивал его из очереди и приглашал лично. Других посетителей вышвыривали из-за столика, и Сэмми всё подавали бесплатно за счёт заведения.
Агент ФБР Браско таких почестей не удостаивался

Отредактировано William Blake (2009-06-26 21:50:36)

Выколачивание долгов
Если не считать игорного бизнеса, то выколачивание долгов - основной источник доходов Мафии. Популярность данного метода обусловлена его простотой - минимум денег, никакого специального оборудования, нужны лишь кастет, острый пестик для колки льда, нож или пистолет. А практика эта распространена по всему миру. Нью-Йоркская комиссия расследований обнародовала факты, по которым "из пятисот опрошенных политиков, стоящих у власти, 121 знают о такой системе возврата денег не понаслышке".
Этот вид рэкета (его ещё иногда называют "шесть за пять") может приносить около 20 процентов в неделю и даже больше. "Шесть за пять" он стал называться потому, что за каждые пять долларов должник в конце недели должен вернуть шесть. Бывает, что разрешают платить проценты не сразу и перекидывают их на следующую неделю.
Возврат денег таким способом особенно прибылен, когда дело касается безумно азартных игроков. Часто случается, что их огромные долги нужно погасить немедленно, в тот же день (в таких случаях процент становится ещё больше). Но большинство всё же платит проценты еженедельно. В ходе одного нью-йоркского расследования выяснили, что синдикат однажды умудрился получить 3000 процентов.В Далласе один гангстер давал деньги в долг под 585 процентов в год. Человек брал двадцать долларов, чтобы заплатить врачу, за неделю к этой сумме прибавлялось 2,25 доллара. Спустя девять лет он должен был выплатить 1053 доллара. Это примеры ростовщичества в гетто. В мире корпораций мафия тоже занимается этим бизнесом, хотя тут ей приходится выдерживать конкуренцию от обычных банков. Сильно нуждающимся дельцам предлагают пять процентов в неделю.
Всего существует три уровня, на которых работают криминальные семьи. На самом высоком - глава семьи, который финансирует операцию из своего кармана (под один процент в неделю он даёт деньги своим помощникам). За год выходит 52 процента - не так уж и плохо, учитывая, что риска никакого. Как только помощники получают деньги, вся ответственность за сумму ложится на них. Если у них не получится платить проценты или если они не смогут вернуть всё по первому требованию, то по головке их не погладят. Помощники дают эти деньги в долг гангстерам более низкого класса под полтора - два с половиной процента в неделю.
На третьем, самом низком уровне, нет никаких гарантий безопасности, остаётся только уповать на удачу. Часто кредиторы нанимают "ноголомателей", чтобы проверить, смогут ли их должники выплатить и проценты, и сам долг вовремя. И те, кто не смог, умирают в страшных мучениях. Но это случается довольно редко: труп не может вернуть долг, а вот человек со сломанными ногами - может. Ещё один действенный способ - убить должника (за которым числится, по сути, маленькая сумма) в назидание остальным.
Иногда даже не приходится ломать ноги. Есть несколько хорошо документированных примеров. Один бизнесмен выплачивал 1,425 доллара Первой Национальной корпорации дисконтных услуг, за которой стояла мафия. Для решения вопросов, связанных с с выплатой этого долга, пришлось собрать совещание с участием представителей корпорации и семьи Дженовезе, а также флоридского босса Санто Траффиканте. Поскольку бизнесмены не справлялись с долгом, было решено ввести внешнее управление в задолжавшей компании, поставив туда представителей мафии, чтобы они вели дела. Назначенные бандитами менеджеры с делом справились и долг был выплачен сполна, правда сама фирма обанкротилась.
В 60-е годы до Государственной комиссии расследований дошли слухи, что самый крупный ростовщик в городе - Николас Форлано. Он был известен как ростовщик ростовщиков и славился умением провернуть дело быстро и выгодно. Формально он являлся членом семьи Профаци, но в действительности его дела были так разнообразны, что он работал сразу с несколькими криминальными семьями, которые, в свою очередь, давали ему деньги под один процент в неделю. Николоса и его партнёра Чарльза "Рубина" Стайна комиссия опознала как "ключевое звено в замысловатой паутине ростовщических операций Нью-Йорка".
Форлано приобрёл репутацию серьёзного, жёсткого человека. Было время, он работал на известных своей жестокостью братьев Гало. Но при этом он мог вести дела вполне самостоятельно. А однажды он ворвался в офис своего конкурента Хулио Гарсии, который должен был Стайну 150 тысяч долларов. После женитьбы Хулио породнился с семьёй Дженовезе, но этот факт нисколько не смущал Форлано. Он просто напомнил, что Стайн хочет назад свои деньги. Гарсия, которого как огня боялись его должники, сам испугался не на шутку и подался в бега, попутно пытаясь найти поддержку у Майкла Дженовезе. Но вместо этого Дженовезе сделал так, что Стайн и Форлано получили свои деньги.
Сила Николоса была в запугивании, что наглядно показал случай с главным следователем нью-йоркской полиции Альбертом Сидманом. Жертвой Форлано стал Сидни Слейтер, с которым Николас и Профачи столкнулись в Копакабане. Слейтер был с девушкой. Ей объяснили, что предстоит чисто мужской разговор. Она оказалась понятливой. После её ухода между мужчинами состоялась весьма неприятная беседа.
Неожиданно Форлано спросил: "А что ты вообще делаешь в таком шикарном месте?" Но прежде, чем Слейтер смог ответить, Николас толкнул его. Что-то блеснуло на руке гангстера. Сидни подумал, что это кольцо, но оказалось, что это стальной крюк, вроде тех, которые используют для разрезания верёвок. Под глазом Слейтера появилась рана. Он вскочил и прижал к ней салфетку. В это время появился официант и спросил, не желают ли джентльмены чего-нибудь запить, так как уже четыре часа утра и заведение скоро закрывается. -Нет, спасибо, - ответил Форлано и ушёл со своими помощниками, а Сидни остался. Его салфетка была уже полностью пропитана кровью.
Но в этом конкретном случае насилие обернулось против Форлано: Слейтер осведомился в полицию и стал осведомителем. Среди других жертв Николаса подобного не случалось. Они всегда следовали правилам и держали рот на замке.
Ростовщичество и выколачивание денег процветают и до сих пор. Многие прибегают к помощи криминальных структур, так как по какой-либо причине не могут получать деньги легальным путём. Бандиты постепенно вытесняют банки из этой сферы деятельности. Подкупами и взятками они используют фонды банков для своих ростовщических целей, часто не давая и не получая никаких гарантий. Нужно быть слепым и глухим, чтобы не знать об этом бизнесе гангстеров. Полиция, видимо, слепа и глуха. У служителей закона и так не хватает денег (взятки с наркоторговли и покрывание убийц).
Давление кредиторов редко заключается лишь в насилии - оно может быть гораздо хуже. В Чикаго, например, синдикат оставляет в различных фирмах свои карточки, которые раздаются тем, кто не смог получить работу. Цель - дать деньги в долг. Риск минимален: бандиты знают, что нужно сделать с человеком, чтобы он вернул всю сумму. Достаточно пригрозить ударом пестиком для колки льда в лицо, и жертва становится более сговорчивой. Большинство заплатит, даже если для этого потребуется ограбить свою собственную мать или отправить жён и дочерей зарабатывать на улицу. Кстати, использовать женщин своих должников - добрая традиция Мафии, несмотря на правило не трогать их. Очень действенна угроза вырезать грудь жены или дочери. Как правило, должник тут же находит деньги.

Апалачинская конференция 1957 года
Конференция, состоявшаяся в 1957 г. в Апалачине, штат Нью-Йорк, стала вехой в истории американской преступности. Неудачно сложившаяся — и даже напоминавшая фарс — конференция, тем не менее оказала глубокое воздействие на начальника ФБР Дж. Эдгара Гувера, который в течение почти трех десятилетий отрицал существование как мафии, так и организованной преступности вообще. (Это была удобная для Гувера позиция, ведь никто не мог ожидать от него борьбы с тем, чего не существует.)
Рейд Государственной полиции Нью-Йорка на Апалачинскую конференцию поразил штаб-квартиру ФБР, как удар грома. Покойный Вильям К. Салливен, который был заместителем Гувера, рассказывает в своих мемуарах "Тридцать лет в ФБР Гувера": "Гувер понял, что уже не сможет уклоняться и отмахиваться от конфронтации с мафией и осознал, что из-за своей политики непризнания он сам, и ФБР стали уязвимы для критики".
Чтобы защитить себя, Гувер начал гигантскую операцию ФБР по наверстыванию упущенного, собирая всю возможную информацию о мафии и организованной преступности. Апалачинская конференция (и последующее назначение Роберта Кеннеди на пост генерального прокурора) дали толчок кампании по установке подслушивающих и записывающих устройств, из которой, как указывают некоторые наблюдатели, ФБР получило массу информации, но не все полученные сведения поняло. Сотрудники слежки ФБР услышали, как крупные мафиози упоминали "наше дело"; не понимая, о чем идет речь, они предположили, что слова пишутся с большой буквы, и получили "новую" криминальную организацию — La Cosa Nostra. Гуверу это было на руку, так как позволило удачно выйти из положения. Ему не пришлось признавать существование мафии — он мог ссылаться на La Cosa Nostra, или LCN. Тем не менее, это наконец заставило Гувера включиться в игру, после чего доктрину "мафии не существует" поддерживало все уменьшающееся число несведущих "знатоков" — и, конечно, сами мафиози.
Однако Апалачинская конференция была созвана не для того, чтобы заставить ФБР приступить к расследованию. По большинству версий, основным вопросом повестки дня были планы Вито Дженовезе захватить власть в ситуации, сложившейся после произошедшего 20 дней назад убийства Альберта Анастасии, а также более раннего покушения на жизнь Фрэнка Костелло.
Вкратце историю конференции изложить легко: она так и не началась. В каменном особняке Джозефа Барбары в Апалачине собралось более 60 лидеров преступного мира, но конференцию прервало внезапное появление полиции штата Нью-Йорк и федеральных агентов. Картина напоминала современную версию "Полицейских из Кистоуна" в погоне за негодями — безукоризненно одетые криминальные боссы, которые, находясь в возрасте от пятидесяти лет и старше, вряд ли обладали достаточным проворством, но удирали со всех ног, вылезали из окон, смывались через задний ход и ползли по кустам и клумбам, спасаясь от правосудия. Можно лишь строить предположения, скольким из них удалось бежать, но на следующий день в списке задержанных значилось 58 фамилий. Хотя большинство из арестованных были из Нью-Йорка, Нью-Джерси и Пенсильвании, значительное представительство уроженцев других городов указывало на национальное значение конференции. Там были криминальные лидеры из Флориды, Техаса, Калифорнии, Иллинойса и Огайо. В списке арестованных значились те, кого годами безуспешно пытались изловить правоохранительные органы: Траффиканте, Профачи, Дженовезе, Мальокко, Бонанно, Де Симоне, Скализе, Риела, Гамбино, Магаддино, Катена, Миранда, Зито, Чивелло, Ида, Орменто, Колетти, Таланте. Из 58 человек 50 уже побывали под арестом, 35 имели судимость, а 23 отсидели тюремный срок, 18 были замешаны в делах об убийствах, 15 попадались за правонарушения, связанные с наркотиками, 30 за азартные игры и 23 за незаконное ношение огнестрельного оружия.
Возможно, конференция была разогнана исключительно из-за одного сержанта полиции штата, который, заподозрив, что в особняке Барбары творится что-то не то, приказал устроить рейд. Однако принять такую интерпретацию — значило бы поступиться критическим анализом. То, что Вито Дженовезе выступил в роли голого короля и был уничтожен на собрании, указывает на заговор. Задним числом — а также благодаря показаниям таких боссов, как Счастливчик Лучано и Док Стахер, согласно которым полиции была дана наводка, а собрание было разогнано в результате саботажа — стало почти невозможно отвергнуть гипотезу предательства изнутри.
Если Дженовезе собирался созвать собрание синдиката — это была не просто конференция мафии, так как среди приглашенных (но не явившихся) были Мейер Лански и Док Стахер — и просто переделать все на свой вкус, он был, конечно, жестоко разочарован.
Газетчики высказывали предположение, что собрание в Апалачине было созвано по случаю коронации Дженовезе на роль "Босса боссов". Также большое значение придавалось тому, что у арестованных криминальных боссов была найдена общая сумма денег в 30 ООО долларов - подарок для Дженовезе в честь вступления в должность? Скорее это была обычная сумма денег, которую носили при себе доны. Гамбино действительно заявил, что не принес денег Дженовезе. (Гамбино поддержал Дженовезе в убийстве Анастасии, чтобы захватить власть над криминальной семьей последнего, но не собирался оставлять Дженовезе на какой-либо руководящей позиции.)
Если бы конференция в Апалачине состоялась, произошел бы крупный конфликт. Его можно было избежать с помощью бойкота или саботажа конференции. Если не придерживаться теории, что криминальные лидеры из Чикаго, Детройта, Нового Орлеана и Сан-Франциско скрылись во время рейда или еще не прибыли на место, их отсутствию стоит придать значение. Лучано с самого своего изгнания в Италию был против собрания и вступил в сговор с представителями тех городов, где его голос все еще имел силу. Фрэнк Костелло не приехал; он объяснил, что после покушения за ним постоянно следят. Интересно, что не прибыл также ни один представитель Нового Орлеана, где Костелло пользовался большим авторитетом. Ожидалось присутствие Мейера Лански, главного казначея синдиката, однако он оказался не в состоянии покинуть теплую Флориду, якобы из-за болезни горла. Товарищ Лански, Док Стахер, тоже не явился. Прослеживается явный заговор против Дженовезе между этими тремя отсутствующими — Лучано, Костелло и Лански. Гамбино, который после убийства Анастасии общался с Лучано и помирился с ним, стал "внутренним агентом" на конференции.
Все эти неявки, без сомнения, не остались незамеченными для собравшихся в Апалачине и указывали на недостаток единодушия, с которым столкнулся Дженовезе. Из-за рейда конференция потерпела полное фиаско. С мафией и преступным синдикатом еще не случалось ничего столь унизительного — и во всем обвинили Дженовезе.
Было здесь и позерство. Босс Чикаго, Сэм Джанкана, который позднее сообщил своим партнерам, что ему едва удалось вырваться из окружения полицейских (хотя на самом деле его вполне могли предупредить о предстоящем рейде) особенно гневался. Был записан телефонный разговор между Джанканой и Стефано Магаддино, боссом криминальной семьи Буффало:
Магаддино: "У тебя такого никогда бы не случилось".
Джанкана: "Будь уверен, не случилось бы. У нас самое безопасное место в мире для большого собрания... Есть три городка под Чикаго, там начальники полиции у нас в кармане. Мы это место крепко заперли".
Слова Магаддино представляются особенно вероломными, если вспомнить, что именно он предложил Дженовезе устроить собрание в Апалачине. Хозяин дома, Барбара, был подручным в криминальной семье Магаддино.
Конечно, Дженовезе понял, что его накололи, но в тот момент ничего не мог с этим поделать. Враги не собирались уступить ему ни пяди. В течение полугода Дженовезе и не сколько его верных соратников были арестованы по обвинению в организации торговли наркотиками. Основные показания против Дженовезе дал торговец героином по имени Нельсон Кантеллопс, о котором известно, кстати, что он раньше работал на Лански и Джанкану, двух самых крупных отсутствовавших в Апалачине гангстеров. Представляется маловероятным, что такая мелкая сошка как Кантеллопс мог получить информацию, которая позволила бы обвинить Дженовезе. Похоже, органами правосудия воспользовались, чтобы загнать Дженовезе в угол, но федеральные чиновники радовались поимке криминального босса и не слишком задавались вопросом, как она удалась.
Незадолго до смерти Лучано раскрыл секрет показаний Кантеллопса. Торговец наркотиками получил 100 ООО долларов от Лучано, Лански, Костелло и Гамбино. В обмен на свои 25 ООО Костелло настоял, чтобы Винсент "Подбородок" Джиганте, основной инициатор покушения на Костелло, заказанного Дженовезе, также был обвинен. Так и случилось. Еще позднее, в интервью, данных в Израиле, Док Стахер подтвердил этот заговор и добавил, что Лански в благодарность назначил Кантеллопсу пенсию в несколько тысяч долларов в месяц до конца жизни — прервавшейся в драке в ночном клубе в 1965 г. "Но, насколько я знаю, это не было убийством".
Конференция в Апалачине была началом быстрого падения Дженовезе, а приговор за торговлю наркотиками его добил. В 1959 г. он был приговорен к 15 годам тюремного заключения и умер в тюрьме в 1969 г. Ему еще хватило власти, чтобы заказать убийство нескольких членов собственной мафиозной семьи, но когда он попытался организовать убийство Лучано и Лански, из этого ничего не вышло. Вероятно, Вито так и не понял, что в Апалачине его не назначили "Боссом боссов".

Воровство акций и другие манипуляции
На Уолл-Стрит есть "быки" и "медведи". "Быки" — биржевые игроки, делающие деньги на повышении курса акций. "Медведи" делают деньги на понижениии. Кроме того, там есть мафиози. "Быки" и "медведи" иногда делают деньги. Мафиози делают деньги всегда.
Организованная преступность давно играет на рынке, еще со времен старомодных брокерских фирм сомнительного происхождения, которые производили операции в начале века. Чиновники из комиссии по ценным бумагам и бирже однажды установили, что 90 процентов всех биржевых фондов страны — результат работы около 150 операторов, из которых почти все укомплектованы англо-саксами, но с финансированием преступными семьями мафии.
Не было никаких способов, чтобы оценить выручку мафии от ворованных облигаций. Известные кражи в 1970-х приносили около 45 миллионов долларов в год, а следователи в докладе сенатору Мак Клелану сообщили, что стоимость украденных распространенных и подделанных акций составляла 25 миллиардов долларов в год.
Организованная преступность считала биржевой фонд и кражу "открытой территорией", и различные преступные семьи занимались этим в любом месте страны. Например, для семьи Марчелло в Новом Орлеане мошенничество на Уоллстрит не считалось посягательством на территорию Нью-Йорка или Чикаго.
Облигации, которые использовали рэкетиры, могли быть украдены или даже подделаны; если требовалось, мафия могла достать самую лучшую технику и необходимую бумагу. Банды долго практиковались в производстве подделок, делая акцизные марки во время Второй Мировой Войны. Как бы то ни было, проще украсть сертификаты. Это можно было сделать разными способами: либо украсть заказную почту в аэропортах (что доказывает силу бандитского контроля над рэкетом в главных аэропортах страны), либо украсть сертификаты из банков и маклерских домов.
Для банды было легче совратить низкооплачиваемых служащих в маклерских домах, чем делать грязную работу. Сначала они вовлекали клерков в азартную игру, те попадали в долги к ростовщикам банды, которые потом угрожали клеркам избить их до смерти, предлагая им только один выход — отдать несколько сертификатов. Клерков инструктировали, как украсть облигации и, что более важно, как уничтожить микрофильм с записью таких ценных бумаг и связей. В этом случае банда получала самые ценные облигации страны стоимостью в один миллион долларов от Меррила Линча, Пирса, Фэннера и Смита. Даже несмотря на то, что компания в итоге обнаруживала кражу, она была не готова определить, какие сертификаты забрали, потому что микрофильмов тоже не было. Украденные облигации были такими же ценными, как золото.
Расследование деятельности бандитов Синдиката, проведенное комиссией, относящейся к Конгрессу, установило, что такие сертификаты переводились "через доверенных лиц, биржевых брокеров и прокуроров с запятнанной репутацией, укрывателей и других людей, у которых были способности, знание техники, умение и необходимые контакты, чтобы продать облигации или выгодно поместить их как дополнительное вложение в финансовые операции".
Даже близкие отношения Чарльза Рибозо, по прозвищу "Малыш", с президентом Ричардом М. Никсоном не спасли его "Ки Бискэйн Бэнк" от долга Чарльзу Л. Льюису из Атланты, штат Джорджия, в 195 ООО долларов. Льюис вложил 900 акций IBM. Неожиданно Рибозо, попытавшийся продать акции, обнаружил, что их украли. Позже следствие связало кражу с двумя сообщниками Мейера Лански в игорном бизнесе, Гилым Векли и "Толстяком" Тони Салерно, который позже стал главой преступной семьи Нью-Йорка.